Интервью руководителя Федерального агентства по рыболовству А.А.Крайнего радиостанции «Эхо Москвы»

Дата : 26.03.2011 18:07

А. ВЕНЕДИКТОВ: 18 часов 8 минут в Москве. Еще раз добрый вечер, у микрофона Алексей Венедиктов. Сегодня Натальи Ивановны Басовской нет, и мы решили сегодня вернуться к некоторым темам, которые беспокоят вас на этой неделе и по которым вы просили нас пригласить гостя – мы его пригласили. У нас в гостях Андрей Крайний, руководитель Федерального агентства по рыболовству. Добрый вечер.

А. КРАЙНИЙ: Добрый вечер.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Андрей Анатольевич, есть несколько тем, и я просто просил и в «Твиттере», и в Интернете их задавать, поскольку я не большой специалист, я рыбу кушать люблю, а ловить – не очень. Поэтому, давайте, мы начнем сразу с того, что… что спрашивают. Вот Дмитрий Дьяченко спрашивает: «Много возмущения и недовольства среди рыбаков по поводу возможной приватизации речных ресурсов. Правда ли, что вся рыбалка будет платной?» Давайте про это сначала.А. КРАЙНИЙ: Давайте про это. Алексей, позволите три строчки из Булгакова?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Легко!

А. КРАЙНИЙ: Я взял с собой книжку специально. «Нет-нет, игемон, — весь напрягаясь в желании убедить, говорил арестованный, — ходит, ходит один с козлиным пергаментом и непрерывно пишет. Но я однажды заглянул в этот пергамент и ужаснулся. Решительно ничего из того, что там написано, я не говорил. Я его умолял: «Сожги ты бога ради свой пергамент!» Но он вырвал его у меня из рук и убежал». «Мастер и Маргарита». Так вот, что касается приватизации, опять продали Родину в очередной раз, негодяи чиновники… Ну, во-первых, не Родину, во-вторых, не продали. И в-третьих, наверное, не негодяи. Речь идет о том, что всеобщее возмущение вызвали последние поправки к закону о рыболовстве (к 166-му), в которых… в этих поправках буквально следующее. Первое. Раньше в законе было сказано, что на рыбопромысловых участках для промышленного рыболовства – промышленного – значит, рыбак-любитель может ловить с согласия владельца участка. А закон никак не конкретизирует, что такое согласие. То есть, владелец должен кивнуть, подписать бумагу какую-то... Значит, этот пункт ушел, и теперь можно ловить без разрешения.А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, если закон пройдет в том виде…

А. КРАЙНИЙ: Он прошел уже.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Подписан?

А. КРАЙНИЙ: Да, да, конечно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он подписан.

А. КРАЙНИЙ: Подписан Президентом.

А. ВЕНЕДИКТОВ: На этих участках без согласия…

А. КРАЙНИЙ: Без согласия. На участках для промышленного рыболовства.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Для промышленного рыболовства.

А. КРАЙНИЙ: Это очень важно, да?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Зафиксировали.

А. КРАЙНИЙ: … это Камчатка, Сахалин. Вот там, где лососевые реки. Второе. Закон четко оговорил, что на тех участках, где осуществляется платная рыбалка – мы вернемся к тому, что основная рыбалка бесплатная – пользователь должен выписать путевку. Путевка – написано в законе, законодатель определил – это договор. То есть, у рыбака-любителя впервые появились не только обязанности, но и права. И должен он платить только за оказанные услуги. То есть, не за подход к воде, не за рыбу, вытащенную из воды, а за оказанные услуги. Ну, допустим, вы садитесь на самолет, прилетаете в Астрахань, приезжаете на базу для спортивно-любительского рыболовства. Вы там живете, вы там питаетесь, вы берете лодку с мотором и егеря, если вам необходимо, вам дают снасти определенные – вот вам оказывают услугу. За эти услуги вы платите. Теперь…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Могут отказать?

А. КРАЙНИЙ: Вы знаете, отказать могут только в том случае, если базы забитые. Астраханская область принимает 3 миллиона человек в год. Причем это данные сетевых операторов. То есть, в Астраханской области в течение года появляются три миллиона иногородних мобильных телефонов... они же встают на роуминг…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я понимаю, интересно.

А. КРАЙНИЙ: Вот. Из них два миллиона отдыхает на базах, миллион отдыхает дикарями. То есть, приезжают, ставят палатки, пьют пиво или кока-колу. Как правило, подавляющее большинство людей бросает их на берегах рек, менее многочисленное число людей закапывает. Но начинается половодье, и то, что на берегах рек брошено, и то, что закопано в землю – все это смывается и по течению Волги впадает в Каспий. Ну, вот так, к слову. Теперь что касается приватизации. Никакой продажи нет, и о продаже речи не идет. Статья 24-я закона о рыболовстве прямо гласит: граждане имеют право на общественных участках ловить рыбу свободно и бесплатно. Что такое места общего пользования? Это те водные объекты, которые находятся в государственной и муниципальной собственности. Это 99,999%. У нас в частной собственности находиться могут только пруды, вырытые искусственно, или обводненные карьеры. Все. Участки…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это распродаваться не будет?

А. КРАЙНИЙ: Нет, не будет. Участки для спортивно-любительского рыболовства, для организации баз, для создания инфраструктуры сдаются в аренду, 20 лет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Давайте к аренде.

А. КРАЙНИЙ: Да, причем проводятся конкурсы. Плохо ли, хорошо – тема для отдельного разговора. Но тем не менее, в этих конкурсах участвуют специалисты ФАСа, природоохранной прокуратуры, как правило, силовики в конкурсной комиссии. Соискатель должен, кроме заявки, что он хотел бы приобрести… взять этот участок в аренду, должен представить бизнес-план, в котором сказано, сколько он собирается вложить денег, в течение какого периода времени и на что. Первые конкурсы проводились в 2009-м году. Сейчас настало время провести инвентаризацию того, что сделано пользователями и что не сделано. Я приводил пример Астраханской области, я могу привести пример Кольского полуострова, где замечательные базы, рыбаки-любители их знают, летают туда. Но есть и другие примеры, когда люди выигрывают конкурсы, ничтоже сумняшеся ставят шлагбаум или бросают две доски и начинают на основании того, что участок у них в аренде, пытаться брать деньги. Так вот, это прямое нарушение закона. В законе сказано, что пользователь этот, который получил в аренду, обязан создать инфраструктуру. Шлагбаум – не инфраструктура. Две доски на берегу пруда – не инфраструктура. Или вот сегодня я был на митинге, выступал на нем и услышал уже, так сказать, на полях митинга, как говорят мидовцы, историю о том, что человек получил участок в аренду, вообще ничем не занимается, построил себе просто дом и никого не пускает, ни за большие деньги, ни за маленькие. Естественно, это тоже нарушение условий договора существенное. Мы сейчас в течение двух-трех месяцев проведем инвентаризацию по всей стране, с такими пользователями договора будем расторгать. Но это все участки для организации спортивно-любительского рыболовства платные составляют менее одного процента в стране.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я напоминаю, что у нас в гостях Андрей Крайний, руководитель Федерального агентства по рыболовству. Ну, вот смотрите, вы говорите о том, что вы будете проводить инвентаризацию. Вот человек, автослесарь из Казани пишет нам: «На Озерне аншлаги выставили — РПУ. С берега — 100 рублей, с лодки — 500» Это чего? Вот как на это реагировать?А. КРАЙНИЙ: Озернинское водохранилище – единственное водохранилище в Московской области, где прошли конкурсы действительно, и есть уже места для платной рыбалки. Но хочу сказать, что также 33 гектара на Озерне есть для рыбалки бесплатной. Это целый залив. 33 гектара, поверьте мне – это много, достаточно много. Это первое. Второе. Чем опять спекулируют, да? По Москве говорят: «Вот все, Рузское, Истринское водохранилище – все отдадут в аренду». Ничего подобного, на… в Московской области розыгрышей участков больше никаких не будет в принципе. Все, Озерна достаточно. Поэтому рыбаки-любители могут поехать либо на то место, которое предназначено для бесплатной рыбалки на Озерне, либо Можайское, Пестовское, Пироговское, Рузское, Истринское и так далее по карте. То есть, это составит, ну, я говорю, 1-2 процента в целом от зеркала воды. То есть, те места, где платная рыбалка. Но с другой стороны, но давайте так. Нам говорят: «В СССР все было хорошо, вот сейчас опять капиталисты». Это же, понимаете, такая… ну, извините, необольшевизм некий. Давайте разгоним всех, мы должны ловить рыбу бесплатно. Ну, мы же с вами должны понимать, что очистить водоемы, провести мелиорацию, выпустить рыбу, для того, чтобы она была, ее надо выпускать. Это стоит денег. И люди, которые берут на 20 лет в аренду, ну, по определению, да?.. мы полагаем, что люди разумные и не будут в течение одного-двух лет вырезать всю рыбу на этом участке…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, я надеюсь.

А. КРАЙНИЙ: Ну, по уму, да?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: Тем более, что у нас есть опыт. Когда мы провели конкурс на рыбопромысловые участки для промышленного рыболовства в Камчатском крае, такого единения трогательного рыбаков и рыбинспекторов не было, ну, не знаю… с советского времени. То есть, сейчас человек, который получил участок на 20 лет, он понимает прекрасно, что он отдает это рабочее место, передаст детям по наследству через 20 лет. Если он будет выполнять…

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, есть право пролонгации?

А. КРАЙНИЙ: Есть право пролонгации при условии, что ты выполняешь условия договора.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, да-да, я понимаю.

А. КРАЙНИЙ: Понимаете, в течение года возникли заводы по… рыбоперерабатывающие. Ни в Петропавловске-Камчатском, в поселке Октябрьское, в Усть-Камчатске – это полтора-два часа лету на вертолете, дорог нет, завозилось все морем. Так вот, они себя почувствовали хозяевами. Почему мы отказываем людям вот в этом праве? Тем более, что это ничтожное количество участков…А. ВЕНЕДИКТОВ: Андрей Анатольевич, на «ничтожное количество» участков вам возражают, как раз говоря о том, что, видимо, вас слушали и смотрели по другим каналам, отдан мизер 1%. Приводят пример Татарстана, говорят, что официально… из Зеленодольска. Смотрите: «В Татарстане РПУ забрали 249811 га. Для любительского и спортивного рыболовства – 98 тысяч га»,А. КРАЙНИЙ: В Татарстане 30%, 30 – это один из немногих регионов страны, где 30% водоемов отданы под участки для спортивно-любительского рыболовства. Но! Давайте, опять-таки, заглянем в закон. Перечни рыбопромысловых участков для спортивно-любительского рыболовства формирует субъект Российской Федерации, утверждает глава субъекта. Мы только согласовываем. Причем об это очень много было сломано копий, криков. Нам говорили, что из Москвы нельзя регулировать плотву и карася, отдайте на места. Мы отдали на места. И мы видим сейчас, что происходит. Кое-где, в некоторых регионах намечается некий перекос. На наш взгляд – закон не совершенен, безусловно, это не Библия – на наш взгляд, надо законодательно определить… сейчас в законе есть только такой посыл: что, распределяя участки для спортивно-любительского рыболовства на платной основе, обязан субъект предусмотреть места общего пользования, оставить их. Но, понимаете, в наших условиях можно лучшие участки отдать под базы…А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, конечно.

А. КРАЙНИЙ: … худшие, недоступные отдать под общественную бесплатную рыбалку. Так вот нам представляется, что в законе нужно внести поправку. Скажем, 20% от всего зеркала воды можно отдавать под участки для спортивно-любительского рыболовства, 80% должны быть для бесплатной рыбалки. Кстати сказать, сейчас прокуратура Татарстана очень внимательно изучает все эти перечни. Я общался с президентом Татарстана, я полагаю, что ситуация будет выровнена. Но, опять-таки, вот миф, который в нас сидит с советской поры: в СССР было бесплатно. Фигушки с маслом, ничего подобного. В СССР было не бесплатно. В СССР было, знаете, как?А. ВЕНЕДИКТОВ: Как?

А. КРАЙНИЙ: В Самарской области, например, – она называлась Куйбышевской…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: … два района всего из всей области были для бесплатной рыбалки. Все остальное, в Москве, в Московской области – ни одного водохранилища не было бесплатно. Все эти водохранилища находились в аренде у Московского общества рыболовов-любителей. Каждый обязан был вступить в это общество, платить членские взносы…А. ВЕНЕДИКТОВ: Так…

А. КРАЙНИЙ: … платить за путевку…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так.

А. КРАЙНИЙ: Кроме того, обязан был отработать 10 трудодней. То есть, косить камыш, там, убирать, чистить реку. И если человек не хотел отрабатывать эти трудодни, он мог внести деньги…А. ВЕНЕДИКТОВ: Так, может быть, пойти по этому пути?..

А. КРАЙНИЙ: … если мне не изменяет память, по 5 рублей.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … а может быть, было пойти по этому пути? Вот здесь есть предложение: почему бы не ввести для тех… сбор для… ну, тех, кто хочет. Из Пущино нам пишет эколог, да? Лучший вариант такой: рыбак ежегодно платит в бюджет сбор – недорогой, 500 рублей, да? – и получает квитанцию – и вперед.

А. КРАЙНИЙ: Вы знаете, какая штука?..

А. ВЕНЕДИКТОВ: Почему нельзя было идти по этому пути?

А. КРАЙНИЙ: Вы знаете, какая штука? Всякая идея должна созреть в головах. Вот сегодня после митинга уже ко мне подходили руководители союзов, там, ассоциаций…А. ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да-да-да.

А. КРАЙНИЙ: … и сказали: «Вы знаете, мы тут подумали, покричали, посвистели и пришли к выводу»…А. ВЕНЕДИКТОВ: Но это нормально…

А. КРАЙНИЙ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … давайте, скажем. Люди обеспокоились…

А. КРАЙНИЙ: Нет, слушайте, я абсолютно без каких-то эмоций об этом говорю. И я пошел туда и выступил, и сначала улюлюкали, потом начали слушать – абсолютно нормально, абсолютно нормально. Если нет канала, для того, чтобы выходила эмоция, если люди чувствуют, что их не слышат, они выйдут на митинг – нормально. Ничего страшного в этом нет. Но что произошло вот после митинга? Ко мне подошли руководители союзов, директор и редактор одной из газет рыбацких, популярной, сказали: «Вы знаете, мы подумали, наверное, есть смысл, все-таки, ввести фиш-карту». Это ровно то, о чем вот коллега говорит, да, из Пущино?А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: То есть, некий взнос, который уходит в бюджет. Единственное надо, знаете, о чем проследить, Алексей? Чтобы эти деньги, уходя в бюджет, в том же самом объеме возвращались для наших рек и озер и других водоемов.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но это же…

А. КРАЙНИЙ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … собственно, ваши дела… это ваше дело, да?

А. КРАЙНИЙ: Да. Правительство большое.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, ну, правительство большое…

А. КРАЙНИЙ: Ну, на самом деле…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … но видите, премьер-то заинтересовался…

А. КРАЙНИЙ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он не рыбак вообще-то.

А. КРАЙНИЙ: Ну, как вам сказать…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да не, он… ну, не рыбак он так вот, последние годы только, два-три года начал…А. КРАЙНИЙ: Может быть. Но дело в том, что вот идея… ведь начиналась вся эта полемика с публикации в «Российской газете»…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да.

А. КРАЙНИЙ: … где была предложена фиш-карта.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да-да, помню.

А. КРАЙНИЙ: Это вызвало яростное неприятие. Прошло… сколько? Месяц или полтора…А. ВЕНЕДИКТОВ: Полтора.

А. КРАЙНИЙ: … и сегодня уже у людей возникает идея: действительно, может быть, ввести. Поэтому, я говорю о том, что идея должна созреть. Я, кстати, пригласил в понедельник к себе вот коллег, которые организовывали этот митинг, и…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это будет в этот понедельник.

А. КРАЙНИЙ: В этот понедельник встреча в Росрыболовстве будет, да. Мы о ней обязательно сообщим. О чем, собственно, разговор предстоит? Мы говорим… там есть требования, под которыми я подпишусь обеими руками. Ну, например: ввести жесткий контроль за оборотом сетей. Это большая беда для рыбы и для рыбаков. Сети продаются абсолютно… вот рынок «Садовод» на МКАДе…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, да…

А. КРАЙНИЙ: … приходите, китайские капроновые сети…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: … стоят они три копейки. Если… пользуются ими браконьеры, и если браконьер видит, допустим, катер Рыбоохраны, он просто бросает эту сеть – ему не жалко потерять. Сеть эта не гниет. Я могу сказать, чудовищная цифра… мы занимались тралением в Волгограде – 9 тысяч километров капроновых сетей подняли со дна. 9 тысяч в Волгоградской области в одной! Километров, не метров, да? У нас озера в Карелии забиты, в Ленинградской области забиты этими сетями, которые не гниют. Рыба в них…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Извините, я все-таки тогда сделаю такой тоже, зигзаг или загогулину, как говорил Борис Николаевич, да?

А. КРАЙНИЙ: Загогулину.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот смотрите, из Нижнего Новгорода – у нас Волга в основном. Это очень хорошо, что люди заинтересовались. Смотрите, говорят: «Арендаторы РПУ продают право вылова рыбы на арендованных ими участках третьим лицам за 10-20 тысяч рублей в месяц. Этими третьими лицами являются бывшие (до образования РПУ) браконьеры. Таким же образом на том же участке реки, моря (Волга, Горьковское море) одни и те же лица вычерпывают рыбу. Только 2 года назад они считались преступниками-браконьерами, а с образованием РПУ — добропорядочными гражданами». Знаете проблему?

А. КРАЙНИЙ: Проблему знаю. Опять-таки, видите, что получается? Мы продекларировали в законе, что пользователь должен создавать эту структуру, что он должен заботиться об экологии, да? О популяции. Но… то есть, разрешить разрешили, а никаких запретительных мер, или карательных, точнее говоря, по отношению к пользователю законодатель пока не прописал. Я хочу просто всем напомнить слушателям, я являюсь представителем исполнительной власти…А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: … а не законодательной.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Все равно поддерживали закон, Андрей Анатольевич?

А. КРАЙНИЙ: Если мы говорим об этом законе, я считаю, что ничего страшного в нем нет, но не мы были его инициаторами. Так вот, запрещено, это получается субаренда.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: Она не разрешена в этих договорах. Это прямое нарушение закона. И уже сегодня есть… такие случаи есть, я давал свой сайт, свою электронную почту. То есть, у нас есть www.fish.gov.ru, у меня есть один пэ @fishcom точка рыба, сайт – пожалуйста, обращайтесь, сообщайте об этих случаях…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Давайте, мы на нашем сайте разместим…

А. КРАЙНИЙ: Давайте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … такой проход. Люди, которые сейчас слушают, им легче зайти на «Эхо Москвы»…

А. КРАЙНИЙ: Согласен.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … вашу электронную почту мы поставим.

А. КРАЙНИЙ: Согласен, согласен. Потому что если такие случаи есть, о них надо сообщать. Ведь…А. ВЕНЕДИКТОВ: Конкретные.

А. КРАЙНИЙ: Конечно. потому что, ну, разбираться надо же конкретно…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: … понимаете? Рвать тельняшку на груди, кричать: «Страна погрязла в коррупции» - это здорово, да? И, собственно, ничем не грозит кричащему. Давайте конкретно разбираться. Вот сегодня, опять-таки, на митинге подошел ко мне человек и говорит: «У меня на Истринском водохранилище подъехал какой-то гражданин, сказал, что рыбинспектор, требовал 200 рублей». Я говорю: «Он был в форме?» «Нет», «Удостоверение показал?» «Нет», я говорю: «Ну, тогда, как в том анекдоте, да? Гоните их на фиг, никакие это не таможенники». Понимаете? Потому что Истринское водохранилище абсолютно бесплатное, полностью.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А вот как, может быть, я не знаю, Андрей Анатольевич, для сведения людей, я думаю, что здесь есть много недоразумений, чтобы вы на карте своего ведомства… в смысле, на сайте опубликовали карты. Знаете, платно – бесплатно…

А. КРАЙНИЙ: Алексей…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … где это проверить, платно или бесплатно?

А. КРАЙНИЙ: … что называется, украли с языка. Я неделю назад дал команду всем своим теруправлениям, на сайтах теруправлений… потому что страна огромная…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну да, я понимаю, да.

А. КРАЙНИЙ: … на одной странице в Интернете мало будет, не видно…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Согласились, согласились.

А. КРАЙНИЙ: Да. Все теруправления у себя на сайтах, которые рыбакам, живущим на территории, достаточно хорошо известны, вывесят такие карты, где будет закрашено, там, скажем, серым цветом или черным, я не знаю… условно, да?.. не суть, тут нет никакого определения под этим, для платной рыбалки и другим цветом, иным для бесплатной. Сразу будет видно, во-первых, сколько по площади – потому что, я говорю, спекуляций очень много. Я вот специально захватил с собой справку…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Давайте, давайте расскажем…

А. КРАЙНИЙ: … и просто вот несколько приведу цифр по областям.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Давайте Московскую область.

А. КРАЙНИЙ: Московская область, я вам сказал, да, один водоем, один…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Все остальное бесплатно.

А. КРАЙНИЙ: … 2 200 гектар, из них...

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это Озерна.

А. КРАЙНИЙ: Это Озерна, да. Из них 35 гектар под рыбалку бесплатную. Все остальные водоемы бесплатные. Ну, не знаю… Вологодская область – 19%, Костромская – 2,2%. Реки – ноль, озера и водохранилища – 2,2. Нижегородская, озера и водохранилища – 0%. Это к вопросу о Нижнем Новгороде. Я не очень понимаю, кто и какие деньги берет. Потому что, когда мне пишут…А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот Волга, Горьковское море, мне пишут.

А. КРАЙНИЙ: Ну, вот понимаете, да? У нас реки по Нижегородской области – 0, озера и водохранилища ( Горьковское море – водохранилище) – ноль процентов, ноль.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, не должны брать?

А. КРАЙНИЙ: Нет, конечно, не должны брать, нет участка.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Слышите, ребята?..

А. КРАЙНИЙ: Ярославская область: реки – ноль, озера и водохранилища — 9,9%. Ну, в среднем по стране, я еще раз повторю, вот всего реки – 0,2% (это участки для спортивно-любительской рыбалки), озера и водохранилища – 1,8. Где-то больше, да, где-то меньше. Где-то много больше. Но еще раз повторюсь: перечень составляют субъекты Российской Федерации. И плохо то, что, составляя перечни, они не приглашают общества охотников и рыболовов. Потому что кому, как не им, знать, где участок хороший и популярный, да, где участок такой, где надо приложить силы, время и деньги для того, чтобы он стал популярный.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Давайте вот в этой части… итак, первая история, она заключается в том, что вы будете все равно проводить и сейчас изучать проблемы, особенно в тех регионах, где это зашкаливает – раз. Второе: Мы опубликуем и вашу почту, и почту вашей позиции… почту ведомства, для того, чтобы конкретные вещи писали – два. Третье. Вы дали приказание территориальным управлениям обозначить эти места – три. И четвертое, и, может быть, это самое главное: люди не знают закона – если нет инфраструктуры, не за что брать и деньги.А. КРАЙНИЙ: Совершенно справедливо. И пятое: в понедельник мы собираемся с организаторами митинга в Москве, для того, чтобы начать работу рутинную, скучную, нудную по написанию поправок в закон, по написанию поправок для представления в правительство, и самое главное – по написанию правил для спортивно-любительского рыболовства. Вот один пример приведу. Германия, в которой есть фиш-карта. Человек, который хочет стать рыбаком-любителем, пишет заявление в такое же общество, как у нас…

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, в общество? Это общество?

А. КРАЙНИЙ: Это общество. Ну, для этого нужно иметь гражданское общество немножко на другом уровне, понимаете, да?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, все равно, пишет это не в государственный орган, а в общество…А. КРАЙНИЙ: Нет, нет, в общество, да. Он прослушивает двухмесячные курсы, как правильно ловить, как соблюдать чистоту на реке или на водохранилище. Только после этого платит деньги, получает фиш-карту. Да, платеж разовый, годовой, и эта фиш-карта является для него пропуском на водоем…

А. ВЕНЕДИКТОВ: На любой?

А. КРАЙНИЙ: На те, на те водоемы, которые предназначены для общественного рыболовства. А. ВЕНЕДИКТОВ: В любой части Германии?

А. КРАЙНИЙ: Да, конечно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В любой части…

А. КРАЙНИЙ: Да, конечно, конечно. кстати сказать, у нас ведь никто не ограничивает… извините, когда я говорю про миллион так называемых дикарей, которые приезжают в Астрахань и ловят рыбу в местах общественного пользования, они ведь приезжают откуда угодно: из Сыктывкара, из Урюпинска, из Москвы. Никому они не платят. Другое дело, понимаете – опять-таки, вот мы говорим про конкретный случай – когда к вам подъезжает милиционер, человек, который представляется природоохранным прокурором или рыбинспектором, вы твердо знаете, что здесь не за что брать деньги, это общественное место, ну, хотя бы запишите его фамилию и сообщите нам. Потому что говорить: (неразборчиво) … как там?..(неразборчиво)

А. КРАЙНИЙ: Да. Ну, покажите… у каждого… как говорил мой ротный старшина, у каждого безобразия есть фамилия, имя, отчество.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Последний вопрос, 30 секунд до новостей. Вы сами, сторонник какой системы? Какая система вам кажется эффективнее для Российской Федерации: фиш-карта?

А. КРАЙНИЙ: Мне представляется, что система должна быть смешанной. Мы не можем сейчас… общество не готово, народ не готов. И правосознание, и культура, и, в конце концов, благосостояние людей не готово к введению повсеместно платной рыбалки. Поэтому подавляющее большинство должно ловить рыбу свободно и бесплатно, те, кто может, кому по средствам, те могут, хотят и, кстати, уже ездят и платят большие деньги за рыбалку. Они должны тоже иметь право ловить. Понимаете, нельзя им отказать в этом праве. Я еще раз повторюсь: два миллиона человек, которые приезжают на астраханские базы – это тоже наши люди.А. ВЕНЕДИКТОВ: Напоминаю, что в эфире «Эхо Москвы» Андрей Крайний, руководитель Федерального агентства по рыболовству. Сразу после новостей мы продолжим.НОВОСТИА. ВЕНЕДИКТОВ: Андрей Крайний, руководитель Федерального агентства по рыболовству. И чтобы вот эту тему с законом закончить, давайте, Андрей Анатольевич, договоримся так: вы когда эту проверку проведете, вы снова к нам придете…

А. КРАЙНИЙ: С удовольствием.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … и расскажете.

А. КРАЙНИЙ: С удовольствием.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А мы – говорю я нашим слушателям – мы опубликуем на нашем сайте все коммуникационные возможности для Росрыболовства, чтобы вы напрямую, минуя нас даже, заходили на почту, соответственно, и агентства, и вашу, Андрей Анатольевич… если у вас реальное нарушение, связанное с этим. Следующая тема, которую я хотел все-таки поднять – это тема событий в Японии, опасности радиационного заражения, потому что ветер-то, слава богу, не на Курилы, но не слава богу, в сторону Тихого океана. Какова цена вопроса? Вот сколько рыбы, да, шло до… до событий в Россию? Ну, там, в среднемесячном объеме.

А. КРАЙНИЙ: Да, вы знаете, крохи…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Крохи, да?

А. КРАЙНИЙ: Смешно сказать. Общий импорт, который мы ввозили – ну, 6-7 миллионов долларов в год…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это от всего?

А. КРАЙНИЙ: От Японии.

А. ВЕНЕДИКТОВ: От Японии. Рыбы?

А. КРАЙНИЙ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Рыбы.

А. КРАЙНИЙ: У нас основные поставщики – это Норвегия, Исландия…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сейчас мы про Норвегию поговорим, вы не волнуйтесь…

А. КРАЙНИЙ: Да-да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … я не проскочу.

А. КРАЙНИЙ: Нет-нет, я говорю о том, что как раз для нас абсолютно незаметно. Морская капуста, лемонема, ну, какие-то виды ракообразных, которые у нас не ловятся. Ну, мисо, может быть, тофу – вот продукты, то есть, близкие к рыбе, но не связанные с ней впрямую. Поэтому для нас абсолютно не критичен запрет этого импорта…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но вы поставили там… вы и ваши службы тоже…

А. КРАЙНИЙ: Вы знаете, у нас сегодня 4 корабля научно-исследовательских работает в Охотском море, в Беринговом море, в Тихом океане. Три профессора – названия – «Профессор Кизеветтер» и все остальные. Да, ТИНРО. 4 раза в день данные приходят в ТИНРО-Центр, который находится во Владивостоке, наш головной институт на Дальнем Востоке. Опасений пока нет никаких. То есть, и роза ветров благоприятная, и… понимаете, многих людей пугают цифрами – они звучат угрожающе, безусловно. Там, доза йода превышена в 1250 раз радиоактивного! Слушатель или читатель хватается за сердце, падает в обморок, да? Спросите у физика, он скажет: «Ну, плохо, конечно, ну, ужас». Но ведь не ужас-ужас. Почему? Да потому что период полураспада йода — 8 часов. Да плохо, очень плохо, большая беда. Но морским биоресурсам непосредственно вот пока нашим не угрожает. Еще и почему? Охотское море, где у нас водится и нагуливается минтай и селедка, вообще никак не затронуто. Течение уходит в сторону от нас. И поэтому… роза ветров благоприятная, еще раз подчеркну. Японское море, часть та, где мы ловим, на 5 метров выше уровня Тихого океана, то есть, там тоже нет угрозы попадания этой воды. Поэтому пока ни в рыбе самой, ни в воде, ни в воздухе превышения естественного фона нет. Больше того, он даже ниже порогового значения естественного фона. Так что…

А. ВЕНЕДИКТОВ: А вот вы как-то говорили, что ведь и наши рыбаки тоже… браконьерство уходит туда…А. КРАЙНИЙ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … потом приходит сюда…

А. КРАЙНИЙ: Да, но понимаете, что получается? Они заскакивают… уходя из портов Японии, заскакивают в нашу зону, рыбаки они наши по паспорту, суда теперь уже практически поголовно суда третьих стран так называемые. То есть, великие государства морские Камбоджа, Белиз и Грузия…А. ВЕНЕДИКТОВ: И Грузия стала?..

А. КРАЙНИЙ: Да, и Грузия, конечно, она продает документы…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Лицен… ну…

А. КРАЙНИЙ: Да, это работа, на этом зарабатывают. Сьерра-Леоне вот зарабатывала. Три тысячи долларов платишь – получаешь комплект документов. Очень удобно. Кстати, наш МИД работу эту проводит, призывая страны отказаться от предоставления флага удобного. И в прошлом году Сьерра-Леоне отказалась предоставлять флаг, слава богу, да. Но Камбоджа, Белиз и Грузия по-прежнему предоставляют. Так вот, на «камбоджийских» в кавычках судах заскакивают в наши воды, хватают краба или морского ежа, там, или что попадет и уходят в порты Японии. Мы закрыли дорогу судам в Корее, подписав соглашение о ННН-промысле о браконьерском российским судам, под российским флагом…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я понимаю.

А. КРАЙНИЙ: Делается как сейчас? Они идут в порты Хоккайдо северного, там, Вакканай, например, очень популярный порт, за два часа получают документы и идут в Корею, где интереснее цены, более емкий рынок, и там сдают краба. Поэтому опасность какая, что они получат облучение, эти суда? Вы знаете, во-первых, она не очень велика. Во-вторых, мы сейчас… не все могу рассказывать просто в силу, наверное, понятных причин. Мы готовим достаточно крупную операцию с Федеральной службой. Потому что по нашим данным – вот то, что я могу сказать – в портах Кореи Южной, Донхэ и остальных, стоят порядка 20-25 судов под камбоджийским флагом и ждут, когда Татарский пролив вскроется ото льда. Это пролив, который отделяет Хабаровский край от Сахалина.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: И именно туда – на краба. Ну, и мы эту ситуацию отслеживаем, мы знаем, что они готовятся, и я вас уверяю, мало не покажется там никому. Поэтому опасности, что они привезут сюда зараженную продукцию, нет. Они ее сдают туда. Но сегодня у наших японских коллег-рыбаков, действительно, большое несчастье, кроме того, что все… весь остров… все острова постигла колоссальная беда, у них 20% флота уничтожено рыболовецкого.А. ВЕНЕДИКТОВ: Я хотел дальше спросить…

А. КРАЙНИЙ: Да, 20% флота уничтожено, уничтожена вся практически портовая инфраструктура Хонсю, пострадала значительно, ну, из-за цунами, инфраструктура Хоккайдо, и северного Хоккайдо в том числе. Поэтому сегодня по объективным причинам Япония не в состоянии даже чисто физически, инфраструктурно принять тот объем контрабанды, который...

А. ВЕНЕДИКТОВ: Обычно принимала.

А. КРАЙНИЙ: Который обычно принимала, да. Мы считаем… у нас вот, знаете, есть те люди, которые работают в Корее, они просто ежедневно смотрят, какие корабли приходят под корейским… под камбоджийским, простите, флагом, записывают, и сколько выгружают. Вот мы посчитали, январь-февраль еженедельно, еженедельно ввозилось в Корею браконьерской продукции через Японию с японскими документами на сумму от 9 до 10 миллионов долларов. Еженедельно.А. ВЕНЕДИКТОВ: Еженедельно.

А. КРАЙНИЙ: Каждую неделю, да. Сейчас, ну, по объективным причинам ситуация затруднена – это первое. Второе: мы с корейцами договорились о том, что разработаем меры, которые не позволят заходить судам под удобным флагом и сдавать эту браконьерскую продукцию. Но если говорить о радиационной опасности, вы знаете, мысль о том, что браконьеры сюда повезут – нет, они туда повезут.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Туда повезут… дороже.

А. КРАЙНИЙ: Дороже, да здесь и опасно сегодня. Надо причалить, в порт войти надо. Там пограничники, там таможня. Вы знаете, тяжело договариваться. Потому что… вот мы сегодня говорили уже немножко о законах и нормативно-правовой базе, расскажу вам, достаточно такая показательная и смешная история. Я в прошлом году на Камчатке… ко мне подошел директор и совладелец одной из самых больших фирм на Камчатке и сказал: «Андрей Анатольевич, вот давайте… мы с наукой посмотрели, все-таки вот в этой подзоне, — там Петропавловско-Командорской, — есть возможность увеличить общедопустимый улов минтая». Я говорю: «А вам-то, собственно, научные такие изыскания к чему?» Он говорит: «Честно вам сказать, договаривались, перелавливали… ну, брали больше квоты своей». Я говорю: «Так… ну и? А что, собственно, вдруг проснулась совесть-то?» «Да вы знаете, мы, — говорит, — посчитали, налоги платить дешевле получается сегодня. То есть, потому что надо платить всем, со всеми договариваться. Нет, вы знаете, мы решили так: мы лучше налоги будем платить». Это первое. И второе: «Так как квоты дали на 10 лет, — говорит, — есть, что терять».

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это важно, да. Я напомню, что у нас Андрей Анатольевич Крайний, руководитель Росрыболовства. Вы можете посылать свои вопросы: +7-985-970-45-45. Работает сетевизор, вы можете не только нас слушать и смотреть. В этой связи вот просто… Алена пишет сразу вот, да? «Где дальневосточный лосось и крабы?» В Японии?

А. КРАЙНИЙ: Нет, вы знаете… Алене хочу сказать: дело в том, что, в отличие от Норвегии, мы…А. ВЕНЕДИКТОВ: Опять Норвегия…

А. КРАЙНИЙ: Да. Мы лосося почти не выращиваем, микроскопические объемы в Карелии, в Мурманской области. Мы ловим лосося дикого. Поэтому лосось будет тогда, когда будет путина. А начнется она в самом конце мая, пойдет чавыча на Камчатке. Вот, июнь, июль, август, сентябрь, до октября, Сахалин и Камчатка. Там будет битва. Как у нас знаете, в СССР, у нас битва за урожай, потом битва с урожаем. Но в нашем случае, все-таки, рыбаки будут брать максимальное количество рыбы, разрешенное к вылову. И летом появится лосось, он будет свежий, дикий, экологически чистый и очень полезный. Это будет осенью и летом. Что касается крабов, они есть сегодня в продаже. Другой вопрос, что за последние 20 постреформенных лет популяция крабов камчатских, то есть, камчатского, стригуна-опилио, бэрда, синего, — там их много разновидностей, — она снизилась в 17 раз. И сегодня мы не можем, рационально используя биоресурсы, мы не можем себе позволить давать разрешение на вылов такого количества, как давал СССР. А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, хорошо, их надо восстанавливать…

А. КРАЙНИЙ: Да. Об этом речь. Запрещением лова. То есть, почему надо бороться с браконьерами? Да, кроме того, что это плохо. Это организованная преступность, черные деньги…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … не платят налоги…

А. КРАЙНИЙ: Но для нас, как для Росрыболовства, самое опасное в том, что они запас подрывают. Понимаете? Им-то все равно, что будет завтра. Со словами «на наш век хватит», они выгребают все. Когда-то ведь в Японии тоже были крабы. В их зоне, да? Практически не осталось, выгребли все. То, что тогда наука не могла дать точные советы, точные оценки, брали по потребности. Ну, вот, сейчас вынуждены покупать браконьерского. Поэтому краб есть, дорогой, правда, но есть на прилавках магазинов Москвы и Санкт-Петербурга и всех остальных городов-миллионников, да, и не только городов-миллионников. Что касается лосося, лосось будет летом. А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо большое, ну, теперь, давайте, о продаже Родины. С точки…

А. КРАЙНИЙ: Ну, мы уже продали в одну…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … продали внутренние воды, вы сказали, Норвегия, вчера состоялась ратификация договора с Норвегией. Мы помним все, там, 4 года тому назад — вы к нам, кстати, приходили по поводу корабля «Электрон», как помнится.

А. КРАЙНИЙ: Да, да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Скажите, пожалуйста, вот, а что мы выиграли от этого договора с точки зрения Росрыболовства. Не с точки зрения высокой политики, границы по воде, катера…

А. КРАЙНИЙ: Понятно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И что мы проиграли с точки зрения Росрыболовства?

А. КРАЙНИЙ: Вы знаете, а если и есть у нас некий проигрыш, то он пока виртуальный, есть некие опасения.А. ВЕНЕДИКТОВ: Какие риски?

А. КРАЙНИЙ: Сейчас я скажу о рисках, да. Что мы выиграли? Мы получили нормально разделенное водное пространство. Понимаете, дело в том, что Баренцево море вообще до этого договора было уникальным, у нас там существовал целый ряд правовых режимов. У нас была наша экономическая зона, норвежская экономическая зона, смежный участок, серый участок, и зона архипелага Шпицберген. Та зона, которую норвежцы признают, королевским указом 200-мильная рыбоохранная и с 1977-го года они признают… и с 1977-го года не признает ни СССР, ни Российская Федерация. Поэтому эта каша, путаница, она позволяла, скажем, тем же контрольно-проверяющим органам Норвегии проводить политику, ну, как вам сказать, недостаточно взвешенную, я так подберу, такое слово, да?

А. ВЕНЕДИКТОВ: … не берут, нет?

А. КРАЙНИЙ: А?

А. ВЕНЕДИКТОВ: В МИД не берут?

А. КРАЙНИЙ: В МИД меня не берут, но я просто, мы проанализировали однажды нарушения и штрафы, которые налагают на российских и норвежских рыбаков, — а рыбоохран Норвегии налагает штрафы и на тех, и на других, — и я своему коллеге Крогу, это мой коллега сопредседатель смешанной российско-норвежской комиссии, сказал: Йорн, странное дело, за те же самые нарушения почему-то наших рыбаков штрафуют в 10 раз больше. Это первое. И второе. В ваших судах наказание, которое налагает норвежская береговая охрана, не выдерживают. То есть, суды не утверждают такого наказания. То есть, за малейшее нарушение, — такое было, сейчас, слава богу, такой практики нет, — за малейшее нарушение подходил катер рыбоохраны, там, или судно, капитана судна брали за ноздри и тащили в порт, в Тромсё, для разбирательства. А ведь это потеря промысловых суток, это деньги, в конце концов.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Конечно.

А. КРАЙНИЙ: Чтобы было понятно, претензии, скажем, ловят треску наши рыбаки, треска – хищник. Питается мойвой. Рыбаки вспарывают брюхо этой трески, ну, у них какое-то количество, там, килограмм, там, полтора килограмма мойвы на палубе. Приезжает рыбоохрана: О! У вас лишняя рыба! Штраф, поехали в порт на неделю, будем разбираться. Сейчас мы договорились о том накануне подписания, даже не ратификации еще, мы договорились о том, о чем не могли договориться 40 лет. Что мы будем ловить и в нашей зоне, и в норвежской по единым правилам и для норвежских рыбаков, и для российских. Я думаю, что это снимет проблему.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, нас впустили в норвежскую зону.

А. КРАЙНИЙ: Не, ну, в норвежской зоне мы работаем, слава богу…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, хорошо, нас легитимизировали.

А. КРАЙНИЙ: Нет, вы знаете, мы работали в норвежской зоне всегда. В годы «холодной войны», когда никаких отношений с Норвегией не было вообще, Норвегия – член НАТО. Так вот, единственный мостик, который был перекинут между двумя странами – это рыболовство. Но что происходило? Как только мы попадали в смежный участок, вот в этот вот, да? Который был создан на полтора месяца, было такое соглашение, Ишков – Эвенсен, два министра рыбного хозяйства СССР, соответственно, и Норвегии, создали на полтора месяца, для того чтобы избежать просто конфликтов вооруженных, потому что никакой экономической зоной этот участок не накрывался, он как бы был ничей, но ближе значительно к Норвегии. И для того, чтобы норвежские инспектора рыбоохраны не создавали вот такую ситуацию конфликта, мы договорились о том, что он будет смежным, и мы там будем ловить по общим правилам. Так вот, что получалось там около архипелага Шпицберген? У нас были разные минимальные размеры. То есть, мы считали, что треску можно ловить от 41-го сантиметра, да? Норвежцы считали, что от 44-х.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так, это принципиально?

А. КРАЙНИЙ: Ну, конечно, принципиально. Конечно, принципиально. Понимаете, это ячея трала, чем меньше ячея, тем, соответственно…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно, все, понял.

А. КРАЙНИЙ: Ясно. Да? Это потери, это денежные потери, финансовые. Вот, 40 лет не могли договориться. В прошлом году на 39-й сессии СРНК договорились о том, что правила будут единые. Это очень важный момент. А поэтому появилась ясность: это – наше, это – ваше. Второе. Теперь, об опасениях. Чего опасаются российские рыбаки? Российские рыбаки опасаются не того, что норвежцы не станут пускать нас в свою зону ловить рыбу. Почему? Потому что запас-то один, треска не знает, что мы ратифицировали договор…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … она не с флагом…

А. КРАЙНИЙ: Нет, она без флага, она вот туда-сюда… и, если, скажем, права наших рыбаков начнут ущемлять, норвежцы прекрасно понимают, что у Российской Федерации есть асимметричный ответ на это ущемление. Мы можем начать выбирать рыбу у себя в зоне малоразмерную, то есть молодь, и лишать популяцию будущего. И это через год ударит по ним, обухом по голове.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно.

А. КРАЙНИЙ: Поэтому, нет, все очень взвешенно подходят. Но опасность вот в чем: норвежцы в основном, — самая дорогая рыба – треска и пикша по цене, — норвежцы ловят 70% ярусами – это крючки, и кошельками, — ну, такие щадящие, орудие лова кошелек, кошелек, опускается такая труба, и рыба всасывается вместе с водой в бункер живая. И везется на завод. Мы ловим тралом. 95% - это траловый промысел. Сетка огромная, вытаскивается, там, 30-40 тонн, рыба давится. Естественно, эта рыба стоит дешевле, чем пойманная на крючки. Но, вот, но у нас кораблей кошелькового лова очень мало на бассейне. Мы пока технически, технологически отстаем от норвежцев. Так вот, опасения в чем? Что они могут сказать под предлогом спасения экологии начать подпирать нас так называемыми щадящими орудиями лова. Сказать: мы вам ловить не запрещаем, ради бога, пожалуйста, работайте. Но только щадящими орудиями. Мы не готовы пока к этому. Вот, пожалуй, это самое главное опасение. И второе опасение, но Госдума на него ответила. Я выступал на пленарном заседании, на слушаниях в комитете по международным делам. Я говорил о том, что, несмотря на то, что в тексте есть этакие оговорки, позволяющие понять, что договор, парижский договор о Шпицбергене не вошел в это соглашение, тем не менее, хотелось бы, чтобы было сделано заявление Госдумы о том, что мы придерживаемся и других договоров, подписанных с Норвегией. Госдума такое заявление сделала. А. ВЕНЕДИКТОВ: Что это дает?

А. КРАЙНИЙ: Это дает, мы обозначили норвежцам свою позицию: да, мы делимитировали зону. Да, мы разделили водное пространство. Но архипелаг Шпицберген и зона рыболовства вокруг архипелага в это делимитацию не попадает. Не подпадает под нее. Поэтому там действуют те правила, которые установлены парижским договором, а мы – одна из сторон, одна из стран, которая имеет право и рыбу ловить, и заниматься хозяйственной деятельностью на этом острове. Несмотря на то, что суверенитет Шпицбергена – норвежский. Это никто не оспаривает.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Объясните мне, пожалуйста, вот, я вышел тоже, смотрел заседание Госдумы, длина зоны, вот эти 200 миль, она, этот договор как-то привел в чувство, или нет? Завтрашнее… вчерашний ратифицированный?

А. КРАЙНИЙ: Так?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так, что, мы признаем эту 200-мильную зону?

А. КРАЙНИЙ: Да, конечно. Нет. Нет. Стоп. 200-мильную зону экономическую Норвегии и России.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: Нет. Зону вокруг архипелага Шпицберген – нет, конечно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет. Я ровно про это…

А. КРАЙНИЙ: Нет, не признавали и не признаем. Там, кстати, статья 6-я договора как раз говорит о том, что все договора, подписанные между Россией и Норвегией до того…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: … имеют силу, и они не отменяются этим договором. Поэтому есть парижский договор, есть 3-х мильная зона, затем они увеличили до 12-ти миль. Мы говорим: ну, 12 миль хорошо, у вас суверенитет, ваше терморе, допустим, договорились, ладно, но то, что касается от 12-ти до 200-т миль, не признавали и не признаем, конечно, никогда. Это исключено абсолютно для нас.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А политическая составляющая, в том числе, значит, коммунистическая партия заявила о том, что Россия передала или отказалась от каких-то спорных участков в пользу Норвегии. С точки зрения экономической.

А. КРАЙНИЙ: От участков водной глади?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, конечно, с точки зрения экономической.

А. КРАЙНИЙ: Вы знаете, такая штука, ну, как можно отказаться от того, что тебе не принадлежало?А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, как? Ну, они считают, наверное, что принадлежало.

А. КРАЙНИЙ: Ну, не принадлежало. Долгие споры. Мне представляется, ведь…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … с точки зрения хозяйственной?

А. КРАЙНИЙ: С точки зрения хозяйственной, я считаю…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … в этой водной глади что происходит?

А. КРАЙНИЙ: Я считаю, что, когда есть нормальные границы, есть добрососедство. Ну, как, не знаю, межа между двумя крестьянами. Да? Это укрепляет добрососедство, на самом деле. Когда непонятно, чья это территория, возникает всякого рода спекуляции, поползновения, какие-то горячие головы либо с той, либо с другой стороны…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … я по-другому спрошу.

А. КРАЙНИЙ: Давайте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Для наших слушателей: скажите, вот, в среднем за год сколько мы выбирали, условно говоря, трески оттуда?

А. КРАЙНИЙ: Мы там выбираем 60-65% того, что ловим в Баренцевом море.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, я имею в виду, может ли это привести к уменьшению того, что мы выбираем, я хочу сравнить…

А. КРАЙНИЙ: Понятно, понятно, ну, вот смотрите, есть два сценария. Один сценарий такой, что все развивается так, как развивалось до того, мы работаем в рамках СРНК, это прописано в договоре. Значит, СРНК действует еще 15 лет, и затем пролонгируется, если стороны не заявят об обратном. Я считаю, что если все так будет, как сейчас есть, то мы ничего не теряем абсолютно. Если нас начнут поджимать вот щадящими орудиями лова, наши потери могут составить в целом не только по треске, треска атлантическая весенняя нерестующаяся сельдь, пикша, 250 тысяч – 300 тысяч тонн.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А сколько всего мы тонн…

А. КРАЙНИЙ: Всего – 700, так грубо…

А. ВЕНЕДИКТОВ: 700? Такие риски есть, то есть те люди, кто сомневался, они как-то имеют…

А. КРАЙНИЙ: Но, понимаете, самое интересное, 3-4 февраля в Осло прошел съезд норвежских судовладельцев, на котором правительство Норвегии и премьер-министр господин Столтенберг, были подвергнуты критике ровно такой же. Такое ощущение, что стороны писали текст друг другу. Понимаете? До смешного! Я не захватил с собой эти бумаги.А. ВЕНЕДИКТОВ: Я верю.

А. КРАЙНИЙ: Поверьте, мы можем вывесить на сайт, посмотрите. Что правительство Норвегии продало национальные интересы, что они опасаются того, что российские власти будут их ущемлять в российской экономической зоне, — мы ловим друг у друга свободно, ну, там, заявляем корабли и заходим в зоны, — что в связи с угрозой потепления глобального рыба начнет мигрировать на север, то есть, в наши воды, и им ничего не достанется, норвежцам. Я, когда прочитал, я понял, что, наверное, договор нормальный, потому что стороны взаимно опасаются. Следовательно, нет ни у кого преимущества. Я говорю только о рыболовстве, я не беру тему углеводородов, не являюсь специалистом, поэтому мне было очень, вы знаете, как-то и забавно, и интересно очень почитать о критике, которой подвергнут был Столтенберг, а он, премьер, оправдываясь, и министр рыболовства говорила о том, что, да нет, русские — нормальные партнеры. Короче говоря, текст был почти такой же, как на Госдуме обсуждали. Очень любопытно. А. ВЕНЕДИКТОВ: Это вам принадлежит фраза о том, что главная угроза для российских рыбаков – это сами российские рыбаки?

А. КРАЙНИЙ: Нет. Не мне.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но я где-то ее прочитал. Кто-то…

А. КРАЙНИЙ: Ну, кто-то, может быть, и сказал. Но, на самом деле, есть – понимаете, какая штука – мы говорим: есть угроза, нас могут поджать щадящими орудиями лова.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. КРАЙНИЙ: Но, справедливости ради, надо сказать, что наш флот категорическим образом устарел, нуждается в коренной модернизации, нам нужен новострой, нам нужны современные суда. Я один пример для тех, кто слушает, он на пальцах будет легко понятно. Мы посмотрели, в прошлом году очень любопытная статистика. Взяли три месяца первые: январь, февраль, март, посмотрели, сколько судов работало у норвежцев, в наших зонах, и в норвежской и в российской — 63 парохода. Ловили сельдь в основном. Ну, и немножко мойвы. У нас в целом по России работало 471 судно. Маленькие, средние, большие.

А. ВЕНЕДИКТОВ: По всей?

А. КРАЙНИЙ: По всей стране. По всей огромной России и за ее пределами. Так вот, самое поразительное и стыдное: вылов этих 63-х и наших 471-го был примерно одинаков за эти три месяца.А. ВЕНЕДИКТОВ: Включая Камчатку…

А. КРАЙНИЙ: Включая Камчатку, Сахалин, Приморье, Хабаровский край, Магадан, далее везде. То есть, понимаете…

А. ВЕНЕДИКТОВ: У нас же частные флотилии?

А. КРАЙНИЙ: Да. У нас частные флотилии. У них же тоже частный флот. Не в этом дело. Выработка, коэффициент фондоотдачи, извините, да?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понимаю.

А. КРАЙНИЙ: Выработка несопоставима. Они работали на селедке, ловили по 500, по тысяче тонн в сутки на один пароход. Мы, когда мы говорим 50-60 тонн, мы берем, — это хороший показатель. Почему? Потому что морозить не можем больше. Потом, мы морозим, а они везут свежую рыбу. А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно.

А. КРАЙНИЙ: Понимаете? Почему, когда они повезли мойву, у нас начался промысел мойвы, тоже к вопросу о запретах. 5 лет не ловили мойву, она восстановилась, с позапрошлого года разрешили. Так вот, наши рыбаки в прошлом году везли мойву в Мурманск: 12 рублей, просто выворачивались наизнанку на краю себестоимости. Минимальная рентабельность. Они привозили свежую рыбу, а мы – мороженую. Да, уже разные потребительские предпочтения, и говорили, ну, рублей по 8 готовы отдать. Почему? Себестоимость ниже, производительность выше. Поэтому, когда мы говорим о том, что есть опасность, опасность есть, но нам все равно надо флот переделывать, и тогда даже виртуальной опасности не будет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Какая цена вопроса переделки флота?

А. КРАЙНИЙ: Вы знаете, цена вопроса даже не в том, что государство должно выделить деньги, цена вопроса в том, что у нас сегодня, пожалуй, в стране нет ни одной верфи, которая в состоянии строить современный рыбопромысловый флот.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Опаньки! Совсем новая тема.

А. КРАЙНИЙ: Почему? Потому что… чтобы было понятно, опять, это все мифы…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … одна минута…

А. КРАЙНИЙ: Да. Мы говорим: СССР – великая страна. Великая – вопросов нет. Но большой флот крупнотоннажный СССР строил в одном месте – в Николаеве. Все остальное – Польша, Финляндия, Германия, Испания и так далее. Мы не то, чтобы разучились, мы, собственно, никогда и не умели в РСФСР. Малый флот – да. Средний – да. Но последние проекты датируются 72-м годом.А. ВЕНЕДИКТОВ: О, мама родная!

А. КРАЙНИЙ: Понимаете? Вот, этим надо заниматься. И тогда даже виртуальной опасности от норвежцев не будет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо большое, я напоминаю, Андрей Крайний, руководитель Росрыболовства был у нас в эфире. Мы договорились, когда вы проведете инспекцию по платной рыбалке, вы придете к нам в эфир.

А. КРАЙНИЙ: С удовольствием?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Через сколько?

А. КРАЙНИЙ: Ну, 2-3 месяца, давайте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: 2-3 месяца взяли. Рыбаки, готовьтесь. Спасибо большое.

Источник: Эхо Москвы