Реальный потенциал в 200 тысяч тонн рыбы на Северном бассейне не используется систематически — Евгений Шамрай

Как ИА «Nord-news» уже сообщало, сегодня в ПИНРО под председательством заместителя председателя Росрыболовства Василия Соколова, проходит заседание Северного научно-промыслового совета. Огласив повестку, Василий Игоревич предложил заместителю директора Полярного института по науке Евгению Шамраю подвести итоги промысла Северного бассейна в 2012 году и определить задачи на 2013-й.

«По прогнозу ПИНРО в прошлом году можно было выловить 1 млн 100 тысяч тонн водных биоресурсов, — сказал Евгений Александрович (фото, подробности на видео). — Фактический вылов рыбохозяйственными организациями Северного бассейна составил 900 тысяч тонн — по всем объектам лова, по всем районам исследования Полярного института. Это уровень 2011 года. Отмечается хороший рост вылова донных объектов Баренцева моря. Это и понятно, квоты были значительно больше, больше работали и предприятия. Вместе с тем, объём прилова несколько снизился. Очевидно, это было связано с тем, что флот работал на треске, где объекты прилова были не очень большими.

По пелагическим рыбам у нас достаточно удручающая картина. Не выбрана квота мойвы — 68 тысяч тонн взято всего. В процентном отношении лучше, чем в 2011 году, но общая мойвенная квота в 2012-м была меньше. Поэтому общая цифра получилась гораздо меньшая. Причин этому, на наш взгляд, две, одна из них — это, конечно, недостаточность промысловых усилий. Мы все помним, что крупный держатель квоты — Архангельский траловый флот — на промысел вообще не выходил, а его квота — 8 тысяч тонн.

На сайке фактический вылов не достиг даже 100 тонн.

Поиск рыбы флотом не привёл к успеху, этому способствовали океанографические условия года и, к сожалению, отсутствие научного поиска. ПИНРО пытался помочь рыбакам, но времени на это катастрофически не хватало. 15 судосуток НИС «Вильнюса» было очень мало, работе мешала погода, но, тем не менее, мы добавили ещё 3 дня «Вильнюсу», пожертвовав немножко работой на донных рыбах. Я надеюсь, это в какой-то мере помогло рыбакам.

Вторая проблема с наукой была в том, что мы не могли работать в норвежской зоне. Напомню, что противоречия с выбросом и невыбросом рыбы существенная. Во время поиска мойвы мы не получили разрешения норвежцев возвращать рыбу за борт, скажем так. Возможно, это тоже внесло свой негативный вклад.

Вторая причина невылова всей квоты мойвы — невозможность работы нашего рыбопромыслового флота в норвежской экономзоне из-за того, что закрывались промрайоны, и наши суда должны были их покидать. Вопрос серьёзный, мы его обсуждали на мартовской этого года встрече с норвежцами, и есть определённые предложения.

В Норвежском море вылов снизился за счёт сельди. Точнее, он был таким же, как и в 2011-м, но сыграл свою роль остаток квоты предыдущего года. По путассу отмечается увеличение вылова в 2 раза, запас идёт вверх. По скумбрии вылов сохраняется примерно на том же самом уровне, но не за счёт колебания запаса, а из-за того, что все ловят в одностороннем порядке, если надо, эту квоту.

Камчатский краб — единственный объект из беспозвоночных, который добывается хорошо. По креветке и исландскому гребешку вылов сохраняется очень низкий. Но если по гребешку это связано с объективными причинами — маленький запас, то по креветке просто-напросто никто не работал. В этом году у нас впервые начался отечественный промысел креветки. Пока — немного, но он всё-таки существует.

В СЗА (Северо-западная Атлантика) вылов по-прежнему недостаточный, 30% от того, что можем поймать. В СВА (Северо-восточная Атлантика) добывается 50% от того, что можем выловить. Понятно, что прилагаются недостаточные промысловые усилия при работе на глубоководных объектах и в открытых районах океана. Единственный положительный момент — это опыт рыбакколхоза «Мурман» (базируется в Териберке — Авт.), который, наверное, себе в убыток наловил ставриды в открытой части и немного глубоководных объектов промысла.

И вот, что получилось в итоге: прогноз ПИНРО предполагал 1 млн 57 тысяч тонн ВБР (квота при этом была несколько выше), а фактический вылов — 900 тысяч тонн. То есть, реальный потенциал в 200 тысяч тонн у нас не используется систематически».

Заместитель председателя Росрыболовства Василий Соколов, несмотря на упрёк в сторону рыбаков со стороны науки, назвал промысел рыбаков Северного бассейна в масштабах страны вполне достойным.