На Ладоге полным ходом идет тотальное уничтожение популяции судака. В этом убедился корреспондент «ВП», побывав в рейде рыбоохраны под Новой Ладогой. Десятками килограммов вылавливают откармливающуюся после нереста рыбу. Взрослых особей в садках уже почти нет — на крючки идет одна молодь, которая уже никогда не даст потомства.
Это новый вид рыбалки. Когда нет азарта, а есть потребительство. Когда не надо сноровки и знаний, а только большое количество снастей. Когда для массового уничтожения рыбы сети уже не нужны.
Корреспондент «ВП» сам напросился в рейд против браконьеров. В свое время проведя несколько суток с рыбоохраной на Волхове, не видел смысла повторять репортаж. Но в последнее время услышал много историй про новый модный вид рыбалки, которым пробавляются любители активного отдыха. Мол, сети уже не актуальны. И это не браконьерство.
После таких новостей нельзя было не отправиться в рейд — лучшая возможность узнать все из первых рук.
Дело не в спиннинге, а в количестве приманок
Шесть часов вечера. Тихая заводь под Новой Ладогой. Там организована стоянка для лодок и катеров — их здесь десятки. От дешевеньких «пелл» до дорогущих «ямах». Таких стоянок на берегах Ладоги полно. Как на обочинах петербургских улиц — говорят, пришвартоваться негде.
На «нашей» стоянке жизнь кипит. Рыбаки спускают катера, готовят снасти на вечерний клев. Картина впечатляющая — над катерами веера спиннингов по десять, по пятнадцать штук. Принцип простой. Лески с приманкой с помощью нехитрого приспособления спускаются за борт, катер идет со скоростью ряпушки — главного блюда судака, это около трех километров в час. Судак клюет на приманку. И это — что бы ни утверждали рыбаки — браконьерство.
Но браконьерство — не спиннинг с приманкой, а количество приманок. По правилам рыболовства с одного катера разрешается спускать только две приманки. Десять или пятнадцать поводков — это уже нарушение закона, которое карается штрафом, а в случае многократного нарушения запрета рыбоохрана может поднять вопрос о возбуждении уголовного дела. Но рыбаки преимущественно игнорируют это правило. По их мнению, если не используются сети, значит все можно. Еще один запрет, который они игнорируют, — на вылов молоди. Судак не должен быть меньше сорока сантиметров от хвостового оперения до жабр.
Все это корреспонденту «ВП» рассказали сотрудники рыбоохраны, когда мы спускали катер на воду. Спускали вместе с потенциальными браконьерами. Катера с веерами спиннингов один за другим уходили в Ладогу.
— А нельзя их еще на берегу остановить и оштрафовать? — поинтересовался корреспондент «ВП».
— Нет, только по факту, — ответил начальник отдела оперативного контроля, надзора и рыбоохраны
«В начальника оперативного отдела уже два раза стреляли в этом году»
Вышли на открытую воду. Корреспондент «ВП» не поверил своим глазам: куда ни кинь взгляд — одни катера. Штук двести. И это в будний день! В выходные же собирается под тысячу. И практически все — браконьеры. И никуда не прячутся.
Подходим к первому попавшемуся — веер из двенадцати спиннингов, все приманки в воде. Рыбы поймать еще не успел.
Оперативники рыбоохраны обращаются к нарушителю:
— Вы знаете, что нарушили правила рыболовства?
— Я же со спиннингами! Вы бы ловили тех, кто сети ставит.
— Так вы скажите, где сети.
Молчит.
Владимир Толмачев поясняет:
— Нет сейчас сетей. Жарко, рыба в сетях портится. Поэтому не ставят. Да и спиннингами порой можно больше поймать. Я сам рыбак, тридцать лет на Ладоге. Еще лет 15 назад здесь в это время только два катера было. Мой и соседа. А теперь видите? Только представьте: 200 катеров по 10 приманок. На каждую, допустим, попадется даже по одному судаку. И это ежедневно! Только представьте, сколько рыбы уничтожается! Когда все это началось, я не мог равнодушно смотреть, сам пошел в рыбоохрану.
Оформление документов занимает минут пятнадцать. Выписали штраф, пошли к следующему катеру. На нем и спиннинги, и улов. Один оперативник начал выписывать документы, второй — мерить рыбу. Почти весь улов оказался меньше сорока сантиметров. 30, 25, 20 и совсем мелочь — 15 сантиметров.
— Мы выписываем вам в дополнение к штрафу еще штраф по 250 рублей за каждую молодую особь. Нельзя ловить таких маленьких, — известили нарушителя оперативники.
— Так большие не клюют, — пожаловался тот.
— Конечно, не клюют. Посмотрите, сколько вас на катерах. Вы уже всего большого судака в Ладоге выловили. Осталась только молодь.
Владимир Толмачев снова принялся объяснять:
— По оценкам специалистов, с такими темпами «любительского» лова судака в Ладоге скоро не останется. Можно остановить этот беспредел. Нам бы с десяток катеров по два оперативника в каждом на весь
Работа при этом не из безопасных. На этот раз нарушители попадались смирные, а бывает — те, у кого катера покруче, — «быкуют», в драку лезут. В начальника оперативного отдела уже два раза стреляли в этом году. Посчастливилось — оба раза картечь, и та была на излете.
На крючке — сплошная молодь…
Оформив документы, пошли к следующему катеру. Этот без спиннингов, но в воде все равно с десяток приманок.
— Это местный, — поясняют оперативники, — они живут рыбой. Спиннинги им не купить, так они просто с лесы поводки в воду спускают. Эффект тот же.
Местный возмущается активнее. Ему штраф бьет по карману.
— Этот ловит на продажу. Куда продают, пока не знаем. Иногда даже не на прилавки. Помню, был случай. Браконьеры сетью ловили на Волхове. Огромные уловы. И все шли на парфюмерный завод. Там перерабатывается как сырье.
Мы долго бродили по Ладоге. Пришли к берегу около полуночи. Процесс оформления документов отнимает много времени. За один вечер удалось проверить только с десяток лодок. Местные или пришлые — картина одинаковая: в воде — приманка, в лодке — молодь. А когда подходили к нашей заводи, с берега разносился запах копченой рыбы.
— Наловили уже. Коптят. Завтра этот судак будет на рынке. Пусть небольшой, но все равно вкусный. Нет, это не рыбалка, — сокрушается Владимир Толмачев. — Для местных — это бизнес. Для богачей — развлечение. Ведь насколько интереснее спиннинг побросать, пусть даже с берега! А так... одно потребительство.
