Соглашение с Марокко не подпадает под нормы закона о рыболовстве

Василий СОКОЛОВ, Заместитель руководителя Росрыболовства

7-8 апреля в Агадире состоялась очередная сессия российско-марокканской комиссии по рыболовству, на которой обсуждались вопросы сотрудничества двух стран, в том числе условия промысловой деятельности российских судов в атлантической рыболовной зоне Марокко. Подвести итоги переговоров и рассказать о проблемах, возникающих в ходе реализации российско-марокканского соглашения в области рыболовства, в интервью Fishnews согласился участник комиссии, заместитель руководителя Росрыболовства Василий Соколов.

– Василий Игоревич, как на этот раз проходила сессия российско-марокканской комиссии по рыболовству? К каким результатам пришли участники переговоров?

– Сессия прошла в рекордно короткие сроки и на более высоком уровне, чем обычно. В соответствии с распоряжением Правительства официальным представителем Российской Федерации в российско-марокканской комиссии по рыболовству был назначен заместитель министра сельского хозяйства – руководитель Федерального агентства по рыболовству Илья Шестаков, который возглавил российскую делегацию в Агадире. С учетом этого марокканскую сторону на переговорах представлял министр сельского хозяйства и рыболовства Королевства Марокко Азиз Аханнуш.

К тому же в эти дни в порт Агадира зашло учебно-парусное судно Росрыболовства «Крузенштерн», на борту которого состоялось открытие сессии, там же был подписан и итоговый протокол. Все это произвело большое впечатление на марокканскую делегацию, а мероприятия, связанные с открытием сессии привлекли огромное внимание местных СМИ.

Наверное, благодаря такому заделу, а также состоявшейся в самом начале визита встрече глав делегаций, сессия прошла очень конструктивно. Королевство Марокко, как и в прошлом году, выделило для российских судов квоту на добычу 100 тыс. тонн пелагических рыб (скумбрия, ставрида, сардинелла, сардина, рыба-сабля) и на тех же финансовых условиях. При этом в соответствии с договоренностями между руководителями делегаций в протоколе была отмечена возможность пересмотра выделяемого объема квот по итогам научных исследований. С этой целью предусмотрено проведение внеочередной сессии до октября текущего года.

Кроме вопросов о выделяемых ресурсах и финансовой компенсации за эти объемы, на сессии традиционно рассматривались планы научно-технического взаимодействия, расширения сотрудничества в области образования, а также некоторые моменты, связанные с промысловой деятельностью российских судов. Надо сказать, что в нынешнем году впервые за последнее время для марокканских студентов предусмотрено 17 мест в учебных заведениях Росрыболовства (из 32 заявок, поданных марокканцами на обучение в России). В целом можно сказать, что сессия прошла в благоприятной, дружественной атмосфере.

– С какими наиболее сложными вопросами пришлось столкнуться российской делегации по ходу переговоров?

– Во-первых, традиционно непростым был вопрос по выделяемым нам квотам. Российская сторона предложила увеличить предоставляемые российским рыбакам объемы. Однако наши коллеги сослались на то, что это ресурс Королевства Марокко, который распределяется в соответствии с местным законодательством и правилами управления мелкими пелагическими рыбами, поэтому дальнейшее обсуждение перенесено на осень.

Другим сложным моментом стали различия в видовом составе российских уловов. В соответствии с предыдущим протоколом для российских судов установлены правила, согласно которым в уловах должно было быть определенное соотношение видов: 65% – скумбрия и ставрида, 30% – сардина и сардинелла и 5% – прилов. По факту же российский флот показал уловы, почти на 90% состоящие из скумбрии и ставриды.

И конечно, проблемным оказался вопрос о финансовой компенсации за право добычи рыбных ресурсов, которую в соответствии с соглашением должна выплачивать российская сторона. Марокканцы всегда настаивали на этом пункте соглашения, понимая под российской стороной Правительство Российской Федерации. Однако бюджетом такие расходы не предусмотрены, и Росрыболовство не смогло добиться согласования от Минфина для выделения 5 млн. долларов на эти цели. В связи с этим стороны договорились, что такая выплата может быть произведена государственным предприятием, осуществляющим рыболовство. Таким образом Россия предоставляет гарантии по соблюдению норм и законов Марокко в части доступа к ресурсам.

– Насколько мне известно, как раз по доступу к ресурсам в зоне Марокко определенные претензии в адрес Росрыболовства высказывала Федеральная антимонопольная служба. В частности, ФАС и одна из добывающих компаний потребовали провести распределение квот между рыбопромышленниками в соответствии с постановлением Правительства РФ от 12 августа 2008 года № 604. Какова на сегодняшний день позиция федерального агентства?

– Действительно, в Росрыболовство поступило представление от Федеральной антимонопольной службы, в котором предписывается провести «распределение и определение долей квот добычи (вылова) водных биоресурсов». Должен сказать, что наше законодательство предусматривает такой механизм, как распределение квот добычи водных биоресурсов между заявителями путем заключения с ними договоров о закреплении долей квот на 10 лет на основании данных государственного рыбохозяйственного реестра об объеме добытых заявителями водных биоресурсов за 9 лет, предшествующих расчетному году. Уже сама формулировка представления говорит о неверном применении ФАС норм материального права, установленных законом о рыболовстве.

Однако соглашение в области рыболовства с Королевством Марокко предусматривает предоставление российской стороной только списка судов, которые будут осуществлять промысел в зоне Марокко. Распределение квот между этими судами осуществляется марокканскими компетентными органами.

Также необходимо учитывать, что используемое в российском законодательстве понятие «квота добычи (вылова) водных биоресурсов» всегда имеет конкретные характеристики, которые позволяют разделить ее на доли без дополнительных условий. Речь всегда идет о конкретном виде водного биоресурса в определенном районе вылова. Каких-либо персональных ограничений для реализации права на добычу водных биоресурсов не устанавливается. Между тем, соглашением предусмотрено выделение (и только на первый год действия) квоты в размере 100 тыс. тонн, которая на 95% должна состоять из таких видов рыб, как сардина, сардинелла, скумбрия, ставрида и анчоус, а также 5% прилова иных видов.

При этом к безусловным полномочиям марокканской стороны отнесено ежегодное определение общего состава уловов по группам видов рыб, определения районов промысла, учетных цен, а также количества и типа российских рыболовных судов, осуществляющих рыбопромысловую деятельность. В соглашении также есть условие о возможности ведения промысла не более чем 10 судами одновременно.

Таким образом, применяемое в соглашении понятие «квота вылова» не соответствует буквально термину «квота добычи (вылова) водных биоресурсов», используемому в законе о рыболовстве, что в сочетании с наличием ограничения по количеству одновременно допускаемых к промыслу судов, а также обязательством по финансовой компенсации, выплачиваемой до захода судов в зону Марокко, не вписывается в действующие в Российской Федерации нормы, определяющие право вылова.

Предоставление права на добычу водных биоресурсов путем закрепления за пользователями долей квот также подразумевает необходимость выдачи Росрыболовством пользователям разрешений на вылов, что противоречит соглашению, в котором от российской стороны требуется только предоставление списка российских судов. Следует учитывать и недавно опубликованное решение Арбитражного суда Москвы, указывающее на невозможность применения постановления Правительства от 12 августа 2008 года № 604 в случае с марокканским соглашением.

Имеется и целый ряд других моментов, по которым условия данного соглашения не подпадают под нормы закона о рыболовстве. Так, срок действия соглашения – всего 4 года. До этого действовали соглашения на двухлетний и трехлетний периоды. Были годы, когда соглашение прекращало свое действие, и российские суда не могли осуществлять рыболовство. В качестве обременений марокканцы выставляют требования по числу местных рыбаков в составе экипажей, производству продукции и т.д.

Надо сказать, что в заявочные кампании 2004 и 2008 годов заявок на закрепление долей по историческому принципу в этой зоне в Росрыболовство не поступало. Так как данный район не может считаться вновь открытым, а также районом, в котором действовал запрет рыболовства, то при отсутствии договоров на доли квот какое-либо закрепление прав на добычу законом не предусмотрено.

Также необходимо учитывать, что марокканцы после печального случая с компанией «Севнаучфлот», которая, не расплатившись за выловленную рыбу, покинула зону Марокко, требуют гарантий именно от Российской Федерации по обеспечению установленных королевством правил доступа к своим ресурсам. Сейчас нами подготовлены изменения в закон о рыболовстве, предусматривающие отдельный порядок для этого соглашения. Будем стараться, чтобы соответствующие поправки были приняты.